Мой нежный доктор

Я была одинока и жила размеренной жизнью. Борис два года тому назад помахал рукой, встретив новую любовь, смазливую и страстную, как он выразился.  На прощание назвал меня «синим чулком» и вывез всю нашу общую мебель. Он очень сожалел, что не мог отобрать квартиру, доставшуюся мне по наследству. Было больно и обидно. Ведь за несколько лет ни разу голоса не повысила, ни в чем не упрекнула. Успевала и деньги зарабатывать, и еду готовить, порядок в квартире поддерживать. Всегда все по полочкам, по местам, на мебели ни пылинки. Да еще и Борису помогала диссертацию писать, перспективную работу ему нашла. А когда он поднялся по карьерной лестнице, я превратилась в ненужную вещь. Теперь его просто тошнило от моей правильности.

Немного поплакав, я критически посмотрела на свое поникшее зеркальное отражение. Вздохнула и отправилась к психологу, а на обратном пути заскочила в модный бутик и косметический салон. С тех пор, выходя из дому, всегда надевала на лицо улыбку успешной  счастливой леди. И никому из окружающих не приходило в голову меня жалеть. Но я ловила себя на мысли, что плачевный опыт личной жизни разучил меня влюбляться.  Я панически боялась нового предательства.

В тот вечер я шла из офиса опустошенная, испытывая неодолимое желание немедленно нырнуть в ванную, наполненную ароматной пеной.  Но не успела переступить порог квартиры, как раздался телефонный звонок. Взволнованный голос бывшей свекрови просил о помощи. Вспомнив, как Аграфена Кирилловна расхваливала свою новую невестку, я не понимала, для чего ей вдруг понадобилось мне звонить. Женщина сказала, что Боре в срочном порядке требуется операция, а поскольку моя сестра – терапевт и у нее связи, мне проще найти опытного хирурга. И попросила проведать Бориса перед операцией, потому что он почему-то внезапно пожелал меня видеть.  Я тяжело вздохнула. Встретиться вновь с человеком, когда-то наплевавшим в душу, и тем самым будить нехорошие воспоминания, совершенно не хотелось. Но Аграфена Кирилловна зарыдала. И неожиданно для самой себя я вдруг расчувствовалась. «Что ж, сделаю великодушный жест и картинно испарюсь во вселенной, чтобы никогда больше с ним не пересечься», - решила я.

        Сестра сразу сообщила мне координаты опытного практикующего хирурга, а когда узнала, для кого именно я стараюсь, едва не задохнулась от возмущения:

- А мне его ни чуть не жаль! Как он вообще посмел после всего, что сделал, к тебе за помощью обращаться?!

Рекомендованный сестрой доктор, Иван Леонидович, оказался обаятельным серьезным мужчиной средних лет.

- Не переживайте, поможем вашему мужу, - приятным голосом произнес он.

- Бывшему, - поправила я.

Доктор улыбнулся. И я невольно подумала о том, какая красивая у него улыбка. Заглянула в его серые глаза – и поняла, что нарушила данную себе клятву больше никогда не интересоваться мужчинами. Этот взгляд, точно трясина, затягивал и растворял в своей таинственной глубине. «У нас только деловые отношения», - одернула я себя. Но сердце не слушалось, оно щемило и трепетало.

    

        Мой бывший благоверный лежал в белоснежной постели и со страдальческим выражением лица смотрел в потолок.

- Все будет хорошо, - подбодрила я.

- Спасибо, что пришла, - буркнул Борис, не поворачиваясь. – Думал, помру, так и не увидев тебя.

Я молча пошла к двери.

- Маша, не уходи, - остановил он. – Мне так спокойнее.

«Надо же! А когда-то была лишним человеком в его жизни», подумала я и молча кивнула. 

Мне действительно хотелось остаться. И я понимала, что это желание вызвано вовсе не состраданием к бывшему возлюбленному. «Иван Леонидович», - хрустальным колокольчиком звенело у меня в голове. Я с улыбкой отметила, что имя доктора гармонично сочетается с моим. Иван да Марья. Это был какой-то знак свыше, что оставляло мне надежду. Я отказывалась верить в простое совпадение.

Сидя в коридоре на кушетке рядом с плачущей Аграфеной Кирилловной, я была уверена в благополучном исходе операции. Ведь такой необыкновенный человек, как Иван Леонидович, не может подвести. И мои ожидания действительно оправдались, хотя операция, как говорили, была довольно сложной. 

Доктор вышел из операционной. В его усталых глазах читалось удовлетворение.

-  Могу порадовать. Все прошло успешно. И скоро наш больной будет, как новенький, - сообщил он.

Я почувствовала неодолимое желание прижаться к белому халату доктора. И думала о том, какие, должно быть, нежные, теплые его большие крепкие ладони.

Словив мой взгляд, он добродушно улыбнулся.

Аграфена Кирилловна поблагодарила врача и обратилась ко мне:

- Маша, я знаю, что вы с Борей опять будете вместе. Вы такая пара!

- А как же его жена? – удивилась я.

Женщина даже передернулась от моего вопроса и сердито изрекла:

- Нинка - стерва! Только денежки для любовников из Бори выуживает. Постоянно врет, что ездит в командировки, а сама развлекается. Вся округа об этом говорит. Только теперь я позабочусь, чтобы ее ноги в Бориной квартире не было.

- Нина не знает о том, что Боря в больнице?

- Боря звонил ей до операции. Только где эта фифа? Она перед своим отъездом на него, как тигрица, без повода рычала. Не нужна Боре такая жена!

Я ничего не ответила.  Мне до отвращения не хотелось включать бывшего мужа в планы своей последующей жизни. Да и кто знает, может быть, Борис настолько сильно любит свою новую пассию, что все ей простит. В любом случае дальнейшая судьба экс-супруга меня больше не интересовала.

Возвратившись в  пустую квартиру, я в одежде легла на постель и беззвучно  заплакала.  Меня одолевали сомнения. Лучше бы сразу отказалась помогать. И не знала бы о чудесном докторе, так взволновавшем мое сердце. А значит, продолжала бы жить спокойно и размеренно, как и раньше.  

Не смотря на просьбы Бориса, я отказалась давать ему номер сотового. Но почти каждый вечер спешила в больницу, чем радовала Аграфену Кирилловну и давала ему предлог для гордости: смотрите, она не может без меня жить. А я была счастлива только от одного взгляда серых глаз доктора, мимоходом брошенного в мою сторону.

Когда утром Бориса выписали, и Аграфена Кирилловна заботливо повела его к машине, ехать с ними я отказалась, сославшись на неотложные дела. Мне стало невыносимо тяжело от мысли, что сейчас я опять вернусь в пустую квартиру жалеть себя, несчастную неудачницу. Я поняла: если вот в эту минуту ничего не смогу предпринять,  то все именно так и закончится. И походкой решительной дамы зашагала навстречу спасителю Бориса.

- Вы что-то хотели спросить? – поинтересовался доктор с улыбкой. – О вашем муже?

- Это бывший муж. Просто я ему немножко помогла и все.

Словосочетание «ваш муж», произнесенное предметом моего обожания, обидело меня до глубины души. Поэтому слово «бывший» я проговорила как можно четче.

- Восхищен вами!

- Что вы, ничего особенного, - я была крайне смущена.

- Вас что-то беспокоит?

 - Да… у меня…в области сердца иногда болит. Ну…то есть, не совсем болит, - начала сочинять я, запинаясь.

- Вам нужно пройти обследование. Вы такая красивая замечательная женщина и так себя не бережете.

- Простите, я не знаю, о чем говорю. У меня ничего не болит. Просто…

Я готова была бежать прочь от стыда. Только поняла, что не могу сдвинуться с места, потому что нет сил существовать без этого человека в белом халате. Мне казалось, если он сейчас повернется и уйдет, я умру.

Иван Сергеевич улыбнулся и как-то по особенному нежно посмотрел мне в глаза.

- Вы поможете мне? - проговорила я – То есть, не поможете…Простите, Иван Сергеевич, мне просто сегодня не с кем ужинать.

Выдавив из себя признание, я мысленно готовилась к любому повороту. Ведь доктор мог просто отшутиться или серьезным тоном отказать, объяснив любую причину. У него было право выбора. Но Иван Леонидович неожиданно повеселел и, казалось, сам слегка смутился.

- А вы знаете, Маша, я сам хотел попросить вас помочь мне. Дело в том, что мне тоже не с кем ужинать. Да все никак не решался. Вы мне сразу в душу запали. Но  я все сомневался: вдруг у вас чувства к мужу остались…

- Бывшему, - тихонько поправила я.

Иван Леонидович добродушно рассмеялся.

- Маша, - с нежностью сказал он, положив мою руку на свою широкую ладонь. - У меня ведь сегодня выходной. Это я по привычке задержался. Все равно дома никто не ждет. Не смотрите на меня так. Я сейчас, после  смены, не особо товарно выгляжу. А вот ко времени ужина приведу себя в порядок и буду, как огурчик.

Я не верила своим ушам.

         - Конечно, - кивнула я, пьянея от счастья, и ощутила, как запылали мои щеки.

- Только одно условие. Я для вас…для тебя не Иван Леонидович. Просто Иван. Пусть все у нас будет, как в сказке.

Я развеселилась. Мне показалось, что этого человека я знаю уже очень давно. Так легко и спокойно стало на душе, словно ко мне возвратилась где-то долго блуждавшая частица меня самой.

В тот момент, когда я направилась к выходу, в холл впорхнула довольно эффектная блондинка с ярко накрашенными пухлыми губами и огромными синими глазами. Ярко-красный костюм с коротенькой юбочкой, едва прикрывающей интимные места, придавал ее внешности нечто экстравагантное. Она с гордой осанкой прошлась по коридору, стуча высоченными каблуками, и с надменной холодностью обратилась к постовой медсестре:

- Мне нужен Борис Криворуков. Я его жена.

- А его сегодня выписали. Вы разве не в курсе? – медсестра удивленно захлопала ресницами.

- Как?! – тонкие аккуратные брови дамочки взлетели вверх. – Мне даже не сообщили! Ну я им покажу! И куда они поехали? К свекрови или к нам домой?

- Не могу вам сказать, - медсестра пожала плечами, сжимаясь в комок под пристальным взглядом молодой женщины. – Я думала, что его жена – вот та дама, - она кивнула в мою сторону. – Постоянно его навещала…

Я видела новую жену Бориса всего один раз, мельком, да и прошло уже пару лет. Феноменальной памятью на лица я не обладала, а потому узнала Нину с трудом.

- Кто навещал? Какая жена? – лицо смазливой Нины вытянулось и исказилось от возмущения.

Грозный взгляд был направлен на меня.

Дамочка подкатила поближе и процедила сквозь зубы, растопырив пальцы с длиннющими ногтями, украшенными черным маникюром:

- Жена, говоришь?

 Нина в любую секунду была готова вцепиться своими когтями в мое лицо. Но я совершенно не желала подобных сцен с порчей моей внешности. А потому, спокойно улыбнувшись, сказала:

- Здравствуйте. Очень приятно вас встретить. Только разговаривать мне некогда. Меня пригласили на свидание. Нужно хорошо подготовиться, - я перешла на полушепот. – Такой мужчина!

Нина слегка смягчилась, отвела взгляд в сторону.

- У вас с Борисом ничего нет? – спросила она, нервно теребя на плече модную красную сумочку.

- К счастью, уже два года как ничего, - бодро ответила я.

Дама с минуту стояла молча, о чем-то размышляя, а затем вызвала такси и выскочила на улицу, выпалив:

- Без меня, значит, уехали! Ну я ему устрою!

Я мысленно сочувствовала Борису, представив, как эта гроза врывается в квартиру  и, точно кровожадная вампирша, шипя, протягивает к его лицу свои руки. Но ведь он сам сделал выбор. И пусть теперь несет свою ношу с достоинством. Хотя, имея такую жену, сложно держать голову высоко.

Я с легкостью мотылька впорхнула в свое гнездышко. Мне хотелось петь, танцевать, смеяться. А ведь два года не испытывала подобного ощущения. Мигом раскрыв шкаф, принялась выбирать платье. Но ни одно из них мне не казалось подходящим для такого случая. Ведь решалась моя судьба. А значит, и платье должно быть не просто лучше прежнего -  необыкновенным. Было решено отправиться в один из самых престижных магазинов и купить новое.  Только я надела одну туфлю, как запел домашний телефон.

- Маша, нам снова нужна твоя помощь, – с волнением сказала в трубку Аграфена Кирилловна. – Заявилась Нинка. Видать, у нее все денежки закончились. Она знает о мягкосердечности Бореньки. И пользуется этим. Без причины с порога набросилась, исцарапала ему лицо. Боренька попросил еду приготовить, а она со злостью его кастрюлей по голове ударила. Не нужна ему такая жена. Маша, возвращайся к Боре. Он тебя ждет.

- Аграфена Кирилловна, не могу я. У меня сегодня свидание. С очень хорошим человеком.

Экс-свекровь повесила трубку.

В загадочном полумраке ресторана я, млея от счастья, чувствовала тепло сильной мужской руки, нежно обхватившей мою ладонь. Иван молча с необыкновенной нежностью смотрел мне в глаза. И я все понимала без слов. А в это время в пустой моей квартире безуспешно надрывался телефон. Это Борис пытался убедиться в своей незаменимости. Только он не понимал, что напрасно.